Центральная улица Донецка. Улица Артема. Ездит транспорт, машины, ходят прохожие. Три истории, которые мы расскажем в нашем сюжете, произошли совсем рядом от этого места, в 10 минутах езды. Героизм – совсем рядом с обычной жизнью, а иногда эти понятия даже смешиваются. Герои нашего рассказа – штурмовики Белый и Ветер, танкисты Цыган и Малой, зенитчики Кама и Карандаш. И вот их истории.
С Украины звучат угрозы российским журналистам. Делает это не кто-нибудь, а официальный представитель Вооруженных сил Украины, гражданин США, кастрат с женским именем Сара Эштон-Чирилло: «Зубы русских дьяволов заскрежещут еще сильнее, а их бешеные рты потекут пеной в неконтролируемом безумии, когда мир увидит, как любимый кремлевский пропагандист расплачивается за их преступления. Все российские военные преступники-пропагандисты будут настигнуты, и справедливость восторжествует, поскольку мы на Украине движемся к этой миссии с верой в Бога, свободу и полное освобождение».
В кругах нациков заявление Чирилло вызвало ликование. Расчет был на повышение боевого духа. Впрочем, подобные спичи помогают мало. Реальность горше некуда. На днях начальник Полтавского областного военкомата подполковник Виталий Бережной проговорился, что подконтрольная ему область выполнила план по набору новобранцев в украинскую армию лишь на 13%. А потом еще и добавил, что из призванных прошлой осенью до 90% уже убиты или ранены. Лишь за год.
Центральная улица Донецка. Улица Артема. Ездит транспорт, машины, ходят прохожие. Три истории, которые мы расскажем в нашем сюжете, произошли совсем рядом от этого места, в 10 минутах езды. Героизм – совсем рядом с обычной жизнью, а иногда эти понятия даже смешиваются. Герои нашего рассказа – штурмовики Белый и Ветер, танкисты Цыган и Малой, зенитчики Кама и Карандаш. И вот их истории.
Мы сидим и беседуем в расположении бригады Злого. Оба они были ранены, но оба уже снова в строю. Бой за Каменку вспоминают только по нашей просьбе – с тех пор произошло уже многое, но значение этого населенного пункта недооценить сложно, если посмотреть на карте, как постепенно замыкается вокруг Авдеевки сковывающее ее кольцо наших войск.
«В этот момент время для тебя перестает существовать на самом деле. Теряется само ощущение времени», – говорит Белый.
Вот кадры того штурма. Взвод Белого, где Ветер командовал отделением, на рассвете возникает перед позициями противника настолько неожиданно, что последним рывком наши заскакивают в окоп. Противник отстреливается, но в тыловых окопах начинают отползать, тех, кто спереди, закидывают гранатами.
«Настроя у них был никакого. Страх в глазах. Полная дезориентация, они даже не поняли, что произошло», – вспоминает Ветер.
«Самое яркое ощущение, когда ты выполнил боевую задачу, спокойно присел в том же окопе и как командир расставил посты наблюдения, огневые точки начала рассматривать. То есть ты понял, что задача выполнена», – говорит Белый.
Оружие откидывают у тех, кто уже никуда не пойдет, кто-то из рядов противника пытается отползать даже без брюк, видимо, зацепившись за что-то. Но, разумеется, повезло тем украинским солдатам, кто сдался в этом бою в плен. Они остались живы и почти здоровы.
«Они стреляются практически до последнего. Только когда ты уже подходишь к нему вплотную и он понимает, что ты не один, вас целая группа, просто так он уже не отстреляется, это видно. Тогда они бросают оружие, начинают орать, сдаваться», – рассказывает Белый.
«Они увидели, что их сотоварищи, побросав оружие, начинают убегать, рывок был настолько быстрым и дерзким, что, заскочив в их окоп, они поняли, что деваться некуда, сопротивление подавлено целиком и полностью», – вспоминает Ветер.
В мирной жизни Белый – промышленный альпинист, Ветер – железнодорожный инженер.
Наводчик и механик-водитель танка Цыган и Малой искренне недоумевают по поводу нашего к ним интереса. Все было тогда, как всегда: боевое дежурство, боевая задача. Кадры того выезда стали знаменитыми. Вот танк отрабатывает по заданным координатам, а вот уже по нему начинает отрабатывать вражеская артиллерия, но экипаж с железными нервами все равно заканчивает начатое.
После этого в танк прилетает дрон-камикадзе. Взрыв. Машину хотели обездвижить и потом уже добить артиллерией. Но танк все равно не покидает точку – дорабатывает все оставшиеся снаряды – более 20.
Именно эта героическая машина принимала участие в том бою. Снаряд дрона-камикадзе попал в так называемый «ящик». Прошлый был полностью уничтожен взрывом, сейчас поставили новый, а в остальном танк абсолютно технически исправен и продолжает выполнение боевых задач вместе со своим экипажем.
Попытка сунуться в Опытное для противника не закончилась даже медийной перемогой – наши из него и не ушли, что на месте подтвердил замкомбрига 1-й Славянскй бригады: «Все позиции остались там же, где они и были до этого». Не прошел враг тогда в том числе и потому, что Малой с Цыганом не испугались и выполнили приказ до конца.
Малой по профессии – автомеханик, и он еще доучивается на заочном, а Цыган – электросварщик.
В готовности начать работу расчет находится в густом лесу, так как сама эта «Оса» – так называется установка – является лакомой целью – это часть многоступенчатой обороны донецкого неба. Так же было и в день одного из самых страшных обстрелов Донецка. Тогда враг бил по центру, будто куражась и не имея цели. Гибли гражданские. Координаты для украинских артиллеристов передавал беспилотник-корректировщик. Его и засекли эти ребята. Благодаря этим ребятам украинская авиация и не летает здесь. Кама по довоенному роду занятий – инженер-строитель, Карандаш – шахтер.
Три истории и их герои – конечно, это песчинка во всем, что сейчас здесь происходит. Но все это, разумеется, лишь для того, чтобы мирные города и поселки за спинами наших военных все происходящее касалось чем дальше, тем меньше, а лучше вообще никогда.
